Читать книгу - "Икона для Бешеного - Виктор Доценко"

Людмила поняла, что ничем уже не сможет помочь Глаше, и поторопилась затеряться в переулках на. Пятницкой.

* * *

Она старалась ехать осторожно, чтобы не угодить в гак ненужное сейчас ДТП, но скорость не сбрасывала. Тысячи мыслей бились в ее бедной голове. Какие‑то ужасные люди ради пачки листков бумаги готовы усеять свой путь трупами совершенно невинных людей.

Теперь помимо интереса к бумагам у этих неизвестных людей и к ней имеется личный счет. Ведь как ни крути, именно по ее вине погибли четверо в «Паджеро». При мысли о том, что с ней будут делать, если она попадет в лапы к этим преступникам, ей едва не стало дурно.

Возможный вариант укрытия — дом Лиечки. Мало того что Лиечка будет рада ее видеть, так ведь и преследующие ее типы вряд ли догадаются, что она у подруги, от которой только что уехала. Мысли о подруге приободрили Людмилу. Она даже нашла в себе силы на пять минут заехать в придорожный «Макдональдс», купить ледяную кока–колу и чизбургер, чтобы хоть немного подкрепить угасающие силы. Безумная гонка по московским улицам изрядно вымотала ее.

Эраст, неверный муж Лиечки, кода‑то приобрел неплохой особнячок на Рублевке, чем ужасно гордился. Предусмотрительная Лиечка, понимая, что это может стать последним серьезным приобретением в деловой карьере беспутного мужа, уговорила его записать дом на нее. Она мотивировала это тем, что если государство и станет требовать с Эраста слишком большие налоги, то не сумеет описать особняк за долги, поскольку формально он Эрасту не принадлежит. Бизнесмен попался на этот нехитрый женский трюк, и вчера Людмила и Лиечка обсуждали варианты того, как бы выселить чертова Эраста в его московскую квартиру и навсегда запретить появляться на Рублевке. Тогда, глядишь, и Лиечка сумеет наладить нормальную личную жизнь.

Наученная горьким опытом прошедшего дня, Людмила не спешила немедленно остановиться у входа в дом подруги. Предъявив охране «гостевой» пропуск на территорию элитного поселка, она медленно проехала по всей территории. Внимательно посмотрев до сторонам и не обнаружив ничего подозрительного, молодая вдова направила «Ягуар» к дому подруги и осторожно объехала его кругом.

У входа стояли только две машины: скромный Лиечкин «Фольксваген» и роскошный «Ауди» Эраста. Супруг никогда не скупился, если речь шла о личном удобстве и собственном удовольствии.

Посторонних машин нигде не было видно, что успокоило Людмилу. Наконец‑то можно перевести дух, выпить кофейку, обсудить с верной подругой свои печальные дела и заглянуть наконец‑то в, зловещую черную папку с серебряным крестом.

Помимо ощущения опасности Людмилу еще мучило и чисто женское любопытство.

Поставив машину рядом с «фольксом», Людмила собралась выйти, но задумалась, глядя на папку. Может быть, имеет смысл оставить ее в машине? Чувство тревоги не покидало женщину, несмотря на то, что здесь ей, кажется, никакая опасность не грозит. После минутного колебания она все‑таки взяла папку. Захлопнув дверцу «Ягуара», Людмила направилась к дому.

Как и во всех домах элитного поселка, входная дверь в доме оставалась незапертой. Воров здесь не было, поскольку посторонний не имел возможности проникнуть на охраняемую территорию даже с помощью подкопа. Толкнув дверь, Людмила вошла.

Дверь тут же захлопнулась у нее за спиной. Но это сработала не Дверная пружина на двери.

Дверь захлопнула сильная мужская рука.

Эта же рука вырвала у Людмилы из рук папку с бумагами, а ее кто‑то вытолкнул на самую середину холла первого этажа. Увидев, что здесь творится, женщина с ужасом поняла, что все надежды на спасение бессмыслицы. У нее не было ни единого шанса выбраться наружу живой, не говоря уже о том, чтобы разгадать тайму черной папки.

В холле находилось пять–шесть человек. Кто‑то прислонился к стене и курил. Кто‑то сидел. Их лиц Людмила не могла разглядеть, да и не хотела. Все слилось у нее перед глазами в одно мерцающее пятно.

Прямо перед ней на роскошном и дорогом венском пуле сидела ее подружка Лия. Точнее — то, что осталось от задорной хохотушки и веселой одноклассницы.

Лиечка была привязана к спинке стула, руки связаны за спиной, а ноги примотаны упаковочной лентой к ножкам стула. Одежда с Лиечки была почти вся содрана или срезана. Ее тело представляло собой один сплошной громадный синяк. Кое–где были видны рваные раны, порезы, из которых сочилась кровь, капавшая на дорогой текинский ковер. Тело молодой женщины усеяли круглые коричнево–розовые отметины ожогов от сигарет. Одна грудь была почти отрезана и висела на тонком лоскутке кожи. Лица Лиечки было не видно — ее голова свесилась, спутанные волосы пропитались кровью.

У самой стены, вдоль плинтуса, вытянулось тело Эраста. Он лежал, уткнувшись лицом в пол, бессильно вытянув руки вдоль туловища. На теле Эраста не было следов пыток. Вероятно, он не так интересовал палачей, как Лиечка. Поэтому его просто прикончили одним выстрелом в затылок. Тонкая струйка крови залила его белоснежную сорочку и выписала причудливый зигзаг на светлом ковре.

Ага! — радостно крикнул один из Лиечкиных палачей, отделившись от стены и бросая сигарету на пол. Он всмотрелся в окаменевшее лицо Людмилы и весело всплеснул руками. — На ловца и зверь бежит! Заждались мы вас, мадам! Ой как заждались!

Получив из рук своего подручного папку, Весельчак, как мысленно назвала его Людмила, щелкнул замочком, посмотрел внутрь и удовлетворенно хмыкнул.

Кажется, это то, что нам надо. — Весельчак бросил взгляд на Лиечку. — Она нам больше не нужна, не мучайте вы больше эту девку.

Тот, кому предназначались слова Весельчака, правильно понял приказ.

Оскалившись, он приподнял голову Лиечки. Людмила со страхом увидела полный страдания и смертной муки взгляд истерзанной женщины, устремленный на нее. На миг в глазах подруги мелькнул огонек надежды. Но тут же погас, когда ее мучитель одним неуловимым движением свернул ей шею. Острый хруст пронзил комнату, и Людмила едва не упала в обморок. Ее удержал стоявший за спиной человек. Палач отпустил голову Лиечки, и та бессильно свалилась на грудь, неестественно вывернувшись в сторону.

А с этой‑то что делать?

Да то же самое! — радостно выкрикнул Весельчак, не отрывая взгляда от документов. — На хрен она нам теперь, когда у нас есть все эти бумажки?

Прямо здесь кончать, что ли?

А тебе что, зрители нужны? — окрысился Весельчак. Его настроение менялось стремительно.

Ну вытащи ее во двор, собери соседей и сдери с них бабки за бесплатное представление! Разумеется, здесь кончай, да без шума.

Да не злись ты, я ж это так спросил, ну, типа, просто так, — забормотал голос за спиной Людмилы.

«Просто так» в нашем деле не бывает, — наставительно произнес Весельчак и потряс в воздухе черной папкой. — Вы знаете, сколько нашей конторе отвалит заказчик за эти бумажонки? То‑то! А раз не знаете, выполняйте то, что вам велят, иначе располосую! Давай, кончай с ней, и снимаемся!