Читать книгу - "Пробуждение силы - Сергей Самаров"

– Подожди здесь… – генерал вышел из машины, по табличкам отыскал подъезд с нужной ему квартирой, и нажал кнопку домофона.

– Кто там? – спросил немолодой и по-актерски грубый, хотя и поставленный женский голос.

Эдуард Осипович всегда удивлялся, насколько одинаково звучат голоса у всех женщин-актрис. Вроде бы и роли играют разные, а голоса чрезвычайно похожи.

– Мне Владислав Аркадьевич нужен…

– Кто его спрашивает?

– Генерал Аладьян.

– Заходите… Шестой этаж…

Щелкнул замок. Эдуард Осипович вошел. Лифт был чрезвычайно и угрожающе скрипучим. Где-то генерал слышал информацию, что в стране восемьдесят процентов лифтов в жилых домах находятся в аварийном состоянии. Но до шестого этажа он все же добрался благополучно. Дверь ему уже открыли. Встречала женщина, одетая, чтобы покинуть квартиру.

– Проходите. Владислав Аркадьевич ждет вас.

А сама ушла в лифт, который тут же завизжал, спускаясь.

Эдуард Осипович закрыл за собой дверь, заметил, что квартира чистая, ухоженная, но из принципа не стал ни разуваться, ни раздеваться и прошел в комнату, дверь в которую была открыта. В комнате были задернуты теневые шторы, но свет включен не был. Синим фоном светился экран телевизора, и горела контрольная лампочка на DVD-плеере.

– Вы бы разделись… Здесь не холодно… – сказал, поднимаясь из кресла, Мазур.

Он почти не изменился за двадцать лет. Та же лысина, то же самое сухощавое, слегка хищное лицо и еще более хищный большой рот, готовый, казалось, глотать все, что под зубы попадется. Но улыбка на лице приветливая и почти счастливая. Деланая американская улыбка.

– Спасибо. Я рассчитываю, что наша беседа долго не продлится, – сказал генерал.

– Все зависит от вашего, Эдуард Осипович, умения адекватно реагировать на ситуации. Можем завершить разговор скоро. Можем завершить его прямо сейчас, если у вас нет к нему интереса. Можем продолжить за чашечкой хорошего кофе. У меня есть хороший саудовский кофе. Могу угостить, тем более что вы не спали. Его наливают только на дно чашки. Больше не пьют. Больше – для жизни опасно… Но такая чашка дает заряд энергии на целый день.

– У меня хватает своей энергии, а кофе я вообще не пью… – соврал Аладьян, чтобы скорее завершить разговор. – Давайте быстрее закончим дела. Что вы намеревались мне показать?

– Тогда садитесь, господин профессор, и устраивайтесь поудобнее, потому что вам, вероятно, предстоит слегка поволноваться…

Он сам сел, показывая пример Эдуарду Осиповичу. Пришлось и генералу устраиваться, хотя ему очень не понравилась предыдущая фраза Мазура.

Владислав Аркадьевич взял с журнального столика пульт и молча нажал кнопку.

Съемка велась со стороны, видимо, хорошей камерой, потому что изображение было четким и при приближении лица можно было рассмотреть вполне нормально. Аладьян без проблем сумел рассмотреть знакомые лица, и даже себя узнал сразу. Правда, тогда он был значительно худее. Но за восемь лет кабинетной жизни не грех и поправиться. И место тоже сразу узналось, потому что место это врезалось в память прочно.

На дороге, идущей по неглубокому, поросшему кустами ущелью, горел перевернутый на бок «уазик». Сотрудники силового блока вытаскивали из горящей машины людей. Вернее, не людей, а то, что от них осталось. Из четверых в живых остались только двое. Водитель и пассажир с переднего сиденья. Но водителю-солдату взрывом фугаса оторвало ногу. Ждали, помнится, машину. Тентованный «ГАЗ-66», принадлежащий лаборатории. Раненый солдат сильно кричал. Аладьян подошел к нему, наклонился, посмотрел в лицо, потом осмотрелся вокруг – не видно ли кого постороннего на дороге, приставил к груди солдата ствол автомата и дал очередь.

– Чтобы не мучился… – сказал Эдуард Осипович в качестве комментария, уже сидя в кресле перед телевизором.

– Это вы в суде скажете. Но я не уверен, что суд примет такой аргумент за существенный… – возразил Мазур словно бы между делом.

– У нас не было возможности оказать квалифицированную медицинскую помощь…

Запись показала, как пришла машина, как загрузили в нее тела погибших, а потом на носилках подняли и оставшегося в живых. Камера дала сильное увеличение, и можно было даже лицо контуженного увидеть. Эдуард Осипович увидел, узнал и почувствовал себя очень неуютно.

Запись остановилась.

– Что скажете, уважаемый господин профессор? – улыбнулся Владислав Аркадьевич.

– Я скажу, что вы меня не сильно впечатлили…

– А не ответите ли мне еще на один вопрос. Куда делся раненый, которого вы вывозили? Он поправился и по-прежнему в строю?

– Он умер в дороге. Мы думали, у него просто контузия. Оказалось, перелом позвоночника. А его таскали… Сами видите как… На носилки укладывали… За руки и за ноги…

– Так вы считаете, что убийство солдата вам простят?

– Ну, могут быть неприятности… Но не кардинального порядка… Мы наткнулись на них слишком поздно. Раненые уже кровью истекли… А контуженный… Я уже сказал…

– И куда вы их передали?

– Я разве занимаюсь такими вопросами? – удивился генерал. – У меня есть подчиненные. Куда-то передали. Может, в прокуратуру, может, в следственный отдел местной ФСБ. Тогда в ФСБ были свои следственные отделы… Дальше вопрос перешел в их компетенцию…

– А вы-то как там оказались?

– Случайно… Ехали на испытания техники…

– Допустим… – согласился Владислав Аркадьевич. – А что вы скажете относительно второго сюжета?

Он снова нажал кнопку на пульте и повернулся к телевизору.

Говоря по правде, это был не второй, а первый сюжет. И Эдуард Осипович сразу понял это. Теперь на экране была та же дорога, только парой часов ранее. И так же группа людей во главе с Аладьяном. Только теперь камера сняла момент, когда группа устраивала на ранее безопасной дороге фугас. Устраивала для своих же, которые должны были вскоре проехать…

Это был удар под сердце, и Эдуард Осипович почувствовал, что он задыхается. И снова задрожали пальцы.

– Так сделать вам кофе?

Сейчас бы не кофе, а полный стакан коньяку… И – одним махом…

– Что вам надо? – хрипло спросил генерал.

– Мне нужен человек, которого вы вывезли… Он жив?

– Час назад был жив. Но его должны были убить… Минутку…

Эдуард Осипович вытащил «мобильник» и набрал номер подполковника Иванова.

– Михал Михалыч, отбой наполовину…

– Не понял, товарищ генерал, – отозвался подполковник.

– Объект мне нужен живым. И срочно…

– Он ушел от нас…

– Я несказанно рад за тебя! Я бы на твоем месте живьем проглотил крысу, чтобы она тебе внутренности выгрызла… Это будет менее болезненно, чем… Искать!..