Читать книгу - "Настоящий покойник - Александр Днепров"

— От «хвоста» оторваться сможешь? — спросил его я.

— Как два пальца обо…ать, — ухмыльнулся он.

Несмотря на ранний час, машин на дорогах прибавилось: кто ехал на работу, кто на рыбалку, а кто и… из гостей. Лишившись маячка, нашим преследователям пришлось приблизиться к нам для визуального контакта.

Используя отличное знание города и хорошие навыки вождения, Петр быстро отделался от навязчивых наблюдателей, и уже через полчаса мы прижались к обочине на окраине города. Вопрос о том, чтобы ехать к кому-нибудь из нас домой, даже не стоял. Любой из нас прекрасно понимал, что людям, устроившим на нас охоту, понадобится не так уж много времени, чтобы вычислить Стаса, тем более что личность он в городе известная. Что же касается Петра, то его несложно вычислить по номерам машины.

— Слышь, Петь, а по номерам тебя не вычислят? — как бы между прочим спросил я.

— Ха! — презрительно ухмыльнулся он. — Пусть попробуют. Знаешь Кирпичный поселок?

— Да.

— Так вот, я там прописан.

— Ну, тогда можно быть спокойным.

В данном случае действительно можно было не волноваться, поскольку Кирпичный поселок — это нечто похуже Гарлема в Штатах. Кирпичный полностью состоит из частного сектора: узенькие улочки, не знающие асфальта, полнейшее отсутствие освещения, старые, готовые в любой момент развалиться дома. Кирпичный сконцентрировал в себе все самое «лучшее»: наркоманов, всевозможные «малины»… Каждый дом — это склад оружия, самогонный цех или цех по производству наркоты… Если хочешь спрятаться, чтобы тебя никто не нашел, — нырни в Кирпичный, и это будет самое надежное. Там свои законы — ни мафия, ни «органы» не смогут что-либо предпринять, не согласовав свои действия с местным, скажем так, правлением.

— Кроме того, в нашем доме только старший брат остался — он недавно после пятой ходки откинулся. Мы с братом абсолютно разные, но, как ни странно, любим друг друга. Каждый из нас за другого пасть порвет обидчику, если найдется человек, который сможет нас обидеть, а братишка, к слову сказать, покрепче меня будет. Так вот, тот, кто осмелится против нас пойти, на одних ушах уходить будет, да и то если мы ему уши оставим.

Я нисколько не сомневался в словах Петра.

— Эх, пожрать бы! — не выдержал в конце концов Петр.

— Так в чем проблема, подкати к магазину, и купим. Единственное, — я осмотрел себя, — я не смогу в магазин зайти — видок у меня, как у Джека Потрошителя.

Действительно, мой спортивный костюм выглядел не лучшим образом: на правом колене расплылось огромное кровавое пятно, олимпийка, надетая на голое тело, тоже носила следы моего общения с «краснорубашечниками».

— Ну-у, нашел из-за чего расстраиваться, купим тебе спортивный костюмчик — сейчас всякое дерьмо на каждом углу грузовиками продают, — произнес Стас.

— В том-то и дело, что дерьма мне не надо, да и от спортивного костюмчика придется отказаться… — проговорил я, перебирая в уме различные варианты одежды и решая, на каком из них остановиться. — Вот что, — сказал я, — остановимся на спортивно-деловом стиле, чтобы и удобно, и солидно было.

— Ну, «удобно» я понимаю, а «солидно» зачем? — поинтересовался Стас.

— Да так, пару визитов надо будет нанести, а у вас здесь, как я понял, сначала смотрят на одежку, — уклончиво ответил я. — А пока давайте за жрачкой, а потом куда-нибудь на речку помыться, да и косточки погреем, мышцам отдых дадим, и покумекать мне надо, а то мозги от всего этого в разные стороны разбегаются.

* * *

Разложив на расстеленной газете еду, мы первым делом плюхнулись в реку. Ка-акой это кайф: птички поют, солнышко светит и греет, а водичка, несмотря на раннее утро, теплая как парное молоко. Окунувшись с головой, я словно оградил себя от внешнего мира, и так мне стало хорошо, что даже не захотелось выныривать…

Вспомнив детство, мы слегка подубасили друг друга и чистые вылезли на берег. С жадностью, достойной изголодавшихся хищников, мы набросились на еду.

— Подай колбаски, — попросил меня Стас, показывая на лежащую возле меня на оберточной бумаге нарезанную толстыми ломтями колбасу. Я, продолжая жевать, поднял ее и вместе с бумагой протянул Стасу. А потом я поперхнулся и закашлялся, увидев на первой странице газеты свою фотографию, поверх которой красовалась огромная надпись: