Читать книгу - "Диверсант - Юрий Корчевский"

Почти у каждого столба солдаты останавливались. Один из них доставал из сумки «кошки», надевал на ноги и лез на столб, подключая к проводам трубку и прозванивая цепь. Медленно они приближались к месту засады. Наконец остановились у столба с повреждённым проводом. Связист снял винтовку, чтобы не мешала, и отдал её товарищу. Нацепив «кошки», он полез на столб.

Повреждение связист обнаружил сразу, радостно что-то прокричав товарищу.

«Нельзя мне его сейчас трогать, пусть ремонтирует, — решил Саша. — Когда связь восстановится, никто сразу не насторожится. Что странного? Сделав дело, связисты должны вернуться в подразделение. Если их убить сейчас, вышлют вторую пару связистов, а то может — и с автоматчиками».

Между тем связист на столбе соединил провода и замотал скрутку чёрной изолентой. И только он стал спускаться вниз, как Саша выстрелил из револьвера в того, что стоял на земле. Связист упал как подкошенный.

Чем хорош револьвер — выстрел негромкий, «TT» куда более шумный.

Связист на столбе застыл, как изваяние. Товарищ внизу убит, обе винтовки — возле него, со столба с «кошками» на ногах не убежишь. Положение самое дурацкое.

Подойдя к убитому, Саша махнул стволом револьвера связисту — слазь, мол. Связист спустился, с опаской поглядывая на русского. Едва коснувшись ногами земли, он тут же поднял руки вверх.

— Нихт шиссен, камерад!

— Какой я тебе «камерад»? Аусвайс?

Немец полез в карман и вытянул солдатскую книжку.

Саша стволом револьвера показал ему — бросай на землю. Не стоит подходить слишком близко. Этот «камерад» запросто мог ударить его по голове сумкой с инструментами.

Когда немец неуклюже отошёл назад — всё-таки с «кошкам» на ногах ходить неудобно, Саша поднял «Soldaten buch» — солдатскую книжку — и раскрыл её.

— Так, Фридрих… — ну и фамилии у них, одни согласные, не прочитаешь. — Двадцатая танковая дивизия, тридцать девятый мотокорпус.

Чёрт! Как плохо, что он не знает немецкий. Как объяснить, что ему нужна карта. Про «аусвайс» случайно выскочило — насмотрелся фильмов про немцев.

Саша обеими руками очертил в воздухе квадрат и сказал по-английски «мепс». Как ни странно, немец понял. Он кивнул и показал на убитого.

Держа в поле зрения связиста, Саша обшарил карманы убитого и нашёл карту. Слегка потрёпанная на сгибах, с надписями на немецком. Когда он развернул её, в глаза бросилась красная полоса, тянущаяся с севера на юг и проходящая через Полоцк, Оршу, Витебск. Так это же линия фронта!

От Житковичей тянулось несколько карандашных пунктиров. «Это линии связи обозначены», — догадался Саша. Он резко вскинул револьвер и выстрелил в немца. Пуля попала тому в грудь. Связист попытался закрыть рану руками и упал. Оставлять его в живых было нельзя, вызовет фельджандармов — или кто у них там за порядок в тылу отвечает — потому и пришлось убить.

Не нравилось ему это дело, мера вынужденная, но необходимая. И что теперь ему делать с солдатской книжкой? Только и понял из неё номер дивизии и корпуса.

Саша бросил книжечку рядом с убитым, осмотрел его сумку с инструментами. Когда немец был ещё на столбе, Саша заметил в его руках складной нож.

Нож в сумке нашёлся — хорошей золингеновской стали, с деревянной ручкой. Всё лучше и удобнее, чем штык без ножен за ремнём носить. Винтовки Саша брать не стал — носить тяжело.

Так он и пошёл по линии связи от Житковичей. На ходу вытряхнул из барабана револьвера две гильзы, дозарядил патроны. Необычные они: пули в гильзе утоплены глубоко, кончики у пуль абсолютно низкие, как срезанные.

Пройдя километров пять, Александр уселся передохнуть на пень и развернул карту. Надписи на ней были по-немецки, но перевести их вполне можно. Карта довольно подробная — немцы печатали все детали.

Саша посмотрел на масштаб карты, прикинул расстояние до линии фронта. Получалось порядочно, километров двести сорок. Этак пешком больше недели идти надо, да и то — в хорошем темпе. А немцы все дороги на восток заняли, потому быстро не получится.

Так, а что это идёт вдоль дороги? Река, ей-богу река! Саша по слогам прочитал с немецкого:

— При-пять.

И расположено удобно — до Мозыря, поворачивая потом на юг и впадая в Днепр. Ну, туда Саше не надо, а вот сплавиться по реке вполне можно, всё лучше, чем ноги пешком бить. И было до реки всего-то километров десять на юг, куда Саша и повернул. Всё-таки карта — удобная вещь!

Он добрался до шоссе «Пинск — Гомель»… и застрял перед ним до вечера. Почти сплошным потоком по шоссе шли колонны автомашин с пехотой, грузами, натужно ревели танки и бронеавтомобили, тарахтели мотоциклы. И всё это моторизованное воинство шло на восток. Перебежать шоссе не было решительно никакой возможности.

Пришлось ждать темноты.

С приходом ночи движение почти прекратилось. «Порядок у них, „орднунг“, — цокнул языком Саша. — Днём воюют, ночью спят, обед по расписанию».

Сумев-таки пересечь дорогу, до реки он добрался уже глубокой ночью. Теперь надо утра ждать и искать, на чём сплавляться. Хорошо бы лодку раздобыть, на худой конец — пару брёвен. И на них — вниз по течению. Немцы реками, как транспортной артерией, пренебрегали. А ему будет в самый раз.

Остаток ночи Александр провёл под кустами, только уснуть толком не мог — от реки влажность большая. Под утро — туманчик лёгкий, промозгло.

Едва начало светать, Саша, дрожа, поднялся, попрыгал, поприседал, согреваясь. Спустившись ближе к воде, он внимательно осмотрел реку и испытал чувство глубокого разочарования.

Была река шириною метров семьдесят, и хороший стрелок мог попасть в цель на другом берегу даже из пистолета, а уж из винтовки или из автомата по цели на воде — тем более. И — никаких плавсредств в пределах видимости! Спрашивается, и чего он шёл к реке? Эх, сюда бы сейчас моторную лодку, да с ветерком прохватить! Пришлось идти пешком по берегу.

Через час бодрого хода он увидел слева, в полукилометре, нашу разбитую батарею полковых пушек. Не поленился, подошёл, в надежде разжиться продуктами. Голод — не тётка, живот урчал, требуя еды.

Батарея находилась в боевом положении, все четыре пушки стояли в отрытых орудийных окопах, между станинами лежали тела погибших артиллеристов и валялись стреляные гильзы. Пушки были искорёжены, и везде — следы танковых гусениц. Поодаль стояли два трактора-тягача «Комсомолец», две полуторки. Всё было разбито и сожжено.

Саша попытался представить картину боя. Наши артиллеристы успели отрыть позиции и приготовиться к бою. Немецкие танки двигались с востока и попали под огонь батареи. Скорее всего, немецкая пехота обошла батарею с флангов и посекла артиллеристов из автоматов. А уж потом танки довершили разгром.

В бою пушки всегда ставят позади пехоты. Их задача — уничтожить танки и другую технику врага. А пехотинцы должны бороться с пехотой. Тут же — никаких окопов пехоты перед пушками. Батарею бросили заткнуть дыру на танкоопасном направлении — без пехоты, без поддержки. Вот и полегла вся батарея, и, похоже, бесславно. Ведь ни одного подбитого танка перед батареей не было. Хотя времени прошло после боя много — не один день, и немцы могли утащить танки в свой тыл, на ремонтные заводы.