Читать книгу - "Черная Луна - Олег Маркеев"

Или у них была отлаженная система сигнализации, или официант намеренно громко топал, но охранник уже успел изготовиться к встрече с непрошеным гостем.

— Что надо? — процедил он, выпятив грудь.

— К Папе, — выпалил официант.

Очевидно, он успел подмигнуть или подать какой-то другой знак, охранник нехорошо усмехнулся и скользнул рукой под пиджак.

Белов догадался, что сейчас появится в руке охранника, и пошел в атаку.

— Лицензия на ствол есть? — Вопрос был задан с милицейской требовательностью. — Предъяви документ!

— Не по… — на секунду опешил охранник. Белов на это и рассчитывал. Первый удар пришелся по коленке охранника, тот невольно присел от боли и неожиданности, вторым Белов врезал ему в живот, но пресс у парня оказался тугим и жестким, как автомобильная покрышка, пришлось вложить всю силу в третий удар, боковой в челюсть. Такого нокаута Белов не видел со времен боксерской юности: охранник клацнул зубами, закатил глаза и плашмя завалился на пол. Белов левой ткнул под ребра официанта, чтобы не убежал, правой нырнул под пиджак охранника, выхватил из кобуры пистолет. Успел определить, не игрушка, настоящий кольт.

Сгреб за лацканы официанта, уткнул ствол в трясущиеся губы.

— Еще одна горбатая шутка, — зло прошептал он, — прострелю башку, понял?

Официант старательно изобразил полное понимание и готовность служить.

— Веди! — Белов толкнул его вперед. Коридорчик оказался коротким, всего на восемь дверей. Официант остановился у пятой. Шмыгнул носом и кивнул.

— Позови, — одними губами прошептал Белов и для большей доходчивости повел стволом.

Официант закатил глаза к потолку, словно помолился. Вежливо постучал.

— Что надо? — раздался из-за двери недовольный голос.

— Борис Борисович, презент вам передали, — заискивающе проблеял официант.

— Открыто, — спустя несколько мгновений проворчал хриплый тенор.

Белов повернул ручку, она легко поддалась. Оттер плечом официанта от двери, покосился на бледное от страха лицо, рука с пистолетом сама собой рванулась к цели. Рукоятка пистолета припечатала глаз официанта, Белов надеялся, что именно тот, который перемигивался с охранником.

Под аккомпанемент заячьего визга официанта Белов ворвался в комнату. Сразу же захлопнул за собой дверь, чтобы не маячить мишенью в проеме. В комнате царил интимный полумрак, в слабом свете, проникающим из зала через затемненное стекло, Белов едва разглядел полукруглый диван и столик. Над столом виднелось что-то белое. Белов напряг зрение, а может, глаза уже адаптировались к темноте, и с удивлением обнаружил, что это тугой зад, судя по всему, женский.

— Гусь, голос-то подай! — усмехнулся Белов.

— Что надо? — Гусь был человек ученый и осторожный, бранных эпитетов пока добавлять не стал.

— Свет включи.

На столике зажглась лампочка под бордовым абажуром. В ее свете Белов разглядел молодую особу без признаков одежды, упершуюся руками в диван, между ее раздвинутых ног торчали мужские, обутые в лакированные туфли. Девица так и замерла, полуобернувшись, раскрыв от удивления рот. Руки мужчины лежали на ее плечах.

— Гусь, руки там и оставь, чтобы я их видел. А ты, красавица, замри, но попку отодвинь в сторону. Если он дернется, я пальну, но сослепу могу тебя зацепить и такую красоту испортить.

— Да не задницу задирай, дура, башку пригни! Дай я на него гляну, — прошипел Гусь. Копна волос девицы склонилась на исходную позицию, свет выхватил белую рубашку и блестящие глаза, лицо Гуся осталось в темноте, но Белов уже окончательно узнал его по голосу. — Что-то я тебя не припоминаю. Чей будешь?

— Таможенный терминал, — подсказал Белов.

— А-а! — протянул Гусь. В голосе мелькнуло разочарование. — Сразу не признал. Беспонтовые вы, хуже некуда. Прав до фига, а обязанностей никаких не осталось. Вот и прыгаете с пистолетами по бардакам, девок пугаете. Может, ствол уберешь, Игорь Иванович?

— Ствол я у твоего человека на дверях отобрал. — Белов поиграл тяжелым кольтом. — Думаю, сейчас братва подвалит тебя выручать, пригодится.

— И всего-то делов? — Гусь заелозил плечами вверх по спинке дивана. — Брось пушку, это я сам улажу.

— А в карманах у тебя что? — вежливо поинтересовался Белов.

— Лишнего не ношу. Захотят взять, сами сунут. И ствол паленый, и ножичек кровавый, и мешок героина. У вас же так теперь принято?

— Не со зла же, только для отчетности, — усмехнулся Белов.

Гусь выдавил короткий смешок, подтянул ноги. Белов отступил на шаг назад, судя по тому, что вытворяла на сцене девица, ее напарнице ничего не стоило по команде Гуся задним кульбитом рвануть к Белову, рухнуть на шпагат и змеей проскользнуть между ног.

— Гусь, не шевелился бы ты, — предупредил Белов.

— Ты сюда на группешник пришел или базарить? — прохрипел Гусь.

— Согласен. Гражданка свободна. — Белов отступил от двери.

Гусь оттолкнул от себя Девицу, та, охнув, осела на колени.

— Брысь отсюда, соска. — Гусь легко пнул ее в бедро. — Рот закрой и так его и держи, поняла? Девица, хлюпая носом, затрясла головой.

— Брысь! — подогнал ее Гусь. Девица рванула к двери так, что Белов едва успел отстраниться.

А коридор уже наполнился тяжелым топотом.

— Долго спят, — покачал головой Белов, навел пистолет на Гуся. — Твое слово.

Гусь без всякой подготовки выдал такую фразу по фене, что распахнувший дверь замер на пороге.

— Гусь, мы того… Халдей воет, тебя мочить пришли. Мы и рванули. — Он стрельнул взглядом в Белова, но руку из-под пиджака выдергивать не стал.

— Я ему задницу рвану. — Гусь поправил седой хохолок. — Иди, Коля, мне с человеком потолковать надо. — Он указал Белову на место напротив себя. — Присаживайся, Игорь Иванович.

Коля соображал с трудом, пришлось Гусю при крикнуть:

— Дверь закрой, сквозит!

Белов дождался, пока закроют дверь, щелкнул зам ком. Сел на угол дивана, пистолет пристроил на колене.

Гусь застегнул штаны, заправил выбившуюся рубашку, еще раз пригладил седой хохолок на голове. Взял со столика сигарету, чиркнул зажигалкой, пыхнув дымом, отвернулся к окну. Внизу на подиуме сменилась стриптизерка, кружилась, разбрасывая вокруг себя одежду. Музыка едва пробивалась сквозь толстое стекло.

Комнатка медленно наполнялась кислым дымом дешевого табака, перебившим горький шлейф духов, оставленный девицей.

— Гусь, а что это ты «Приму» садишь? Доходы, как я понимаю, позволяют что-то получше курить, — нарушил молчание Белов.

— Принципы не позволяют. — Гусь не повернул головы.

— Это какие же?