Читать книгу - "Придворные отморозки - Александр Тамоников"

— А если устроит?

— Удавлю! Меня лучше не замай, сам знаешь!

— А чего ты завелся вдруг?

— Да мешок этот долбаный, мать его, влез вроде легко, а вот в обратку ни хрена не получается, мешает что-то.

— Сейчас, погоди, оденусь — помогу.

— Ну что вы там застряли, бродяги? — послышался голос с улицы.

— Подождешь, ни хрена с тобой не станется, — становясь все более агрессивным от собственной беспомощности, крикнул в ответ Малой.

— Эй, коря! — донесся с улицы другой, более жесткий голос — Шмеля. — Ты давай не борзей там. Тебя люди ждут!

Наконец и Малому при помощи Серого удалось выбраться из плена спального мешка. Он оделся, и друзья вместе вышли к ожидающим их гостям, скорее хозяевам этой фазенды.

— Это кто там вякал не по делу? — спросил Шмель, внешне скорее смахивающий на гориллу.

— Не вякал, а говорил. Так это я, а что? — ответил Малой с видом, показывающим, что он уступать ни перед кем не намерен.

— Малой?

— Для кого Малой, для кого…

— Ладно! Запомни, Малой, больше ни слова против, понял? Иначе наказание. А наказываю я строго!

— Не, ты че, в натуре, понты кидаешь? Пахан, что ли? Может, отойдем разберемся? Давно я таким качкам жало не сворачивал.

— Да я тебя…

— Хватит! — рявкнул вдруг нерусский. — Что за базар? Чего лаетесь, как псы цепные? Быстро прекратили, а то я вам всем здесь жизнь веселую устрою! Так и пойдете на дно по одному! Или кто сомневается? — В руках у нерусского блеснула вороненая сталь пистолета. — Вас не для этого сюда притащили, лучше уж заменить сразу, чем ждать, пока вы меж собой не перегрызетесь! Ну, что скажете?

— Все, шабаш, мужики! — Серый развел Малого со Шмелем. — Закончили. Начальник, больше подобное не повторится!

— Не сомневаюсь. Шмель, осади немного, ребята и так понимают все, напрягать не следует. А теперь познакомьтесь, хотя чего знакомиться, это — Шмель, а он знает, что вас кличут Малым и Серым. Ну а я — Сулема, так называйте меня при встрече. Теперь о деле. Шмель с этого момента остается здесь с вами, он ваш непосредственный начальник. Со всеми вытекающими отсюда выводами. Надеюсь, понятно говорю, особенно это касается тебя, Малой. Тебе, конкретно, все ясно?

— Ясно! Да я и не против, ко мне если по-людски, то и я так же. А орать не хера! Наорались шакалы, там, за запреткой! Скажи спокойно, я всегда пойму.

— Вот и договорились, — нерусский спрятал ствол, приказал: — Серый, принеси из баркаса груз — два свертка и ящик!

Серый молча выполнил приказание, на причал легли два продолговатых предмета, завернутых в старые ватники и перетянутых бечевкой, рядом — продолговатый зеленый ящик — цинк, на языке военных, — коробка с патронами.

— Значит, так, — продолжал Сулема. — Я сейчас убываю, у меня свои дела, а Шмель разъяснит вам все. Будете выполнять все его инструкции. И еще: на неделю как минимум от спиртного вам придется отказаться, это приказ. То, что не допили, допейте — и кранты.

— Начальник, тут по вечерам с тоски сдохнешь без допинга!

— У Шмеля есть чем разогнать вашу тоску. Еще вопросы есть?

— «Буржуйку» бы соорудить, я в спальник не вмещаюсь, — попросил Малой.

— Печки не будет, а в спальник можешь не залазить, накройся им сверху. А под низ веток кедровых настели. Тепло будет. Еще вопросы?

— Вроде все!

— Давай, Шмель, принимай команду. Мужики они ничего. Малой ершистый мало-мало, но это от дури и силы, которых у него хоть отбавляй. Но сам свой чувак! Главное, не собачьтесь. Помните, одно дело делаем! Все, погнал я, дня через два, к среде, может и раньше, проведаю вас. Серый, отвяжи лодку!

Сулема сел в баркас и вскоре скрылся за поворотом вверх по реке, в противоположном тому, откуда приплыли, направлении.

Троица, оставшаяся на причале, молча проводила его взглядом и только тогда, когда лодка скрылась за поворотом, оживилась.

— Ну что, братва, — миролюбиво начал Шмель, — старое забудем?

— Забудем! Да и ничего и не было, — ответил ему в тон Малой.

— Вот и ништяк! Выжрали все или осталось что?

— Да осталось немного, на похмелку. На двоих, — ответил Малой.

Шмель улыбнулся:

— Похмеляйтесь, я это дерьмо не потребляю.

— Чего так? — спросил все тот же Малой. — Аль больной?

— Нет! Не приучен. У меня свой кайф.

Он достал мешочек, похожий на кисет, высыпал на ладонь зеленоватую, мелко нарубленную массу.

— Дрянь? — воскликнул Малой.

— Она самая, травка, анаша. Кайф от нее ништяк, потому как конопля индийская. Из Таджа, не халам-балам!

— Ну тогда будем жить, если поделишься, конечно, — оживился Малой, вопросительно смотря на Шмеля.

— Почему не поделиться? Я не жадный, не то что ты, Малой!

— А что я?

— А то, что самогону у тебя строго на двоих осталось!

— Ну ладно, это я так, не обделил бы, не из таких!

— Тогда раскумаримся?

— Какой базар! Забивай плотнее и без табаку. Самогон подождет, авось не выдохнется!

Шмель соорудил приличный косяк. Присели на корточки, пустили папиросу по кругу.

— Ух! Ништяк анаша! — восторженно оценил качество наркотика Малой, сделав положенные три затяжки и передав курево дальше, Шмелю. — Самогон по сравнению с ней — фуфло, а эта сразу потащила, ништяк!

После второго круга выбросили мундштук. Наступило расслабление, тревоги и заботы отошли в сторону, осталось блаженное ощущение беспечности и безразличия, что, однако, не помешало продолжить разговор.

— Повеселее стало, Малой? — спросил Шмель.

— А то!

— Ну и хорошо. Думаю, делить нам нечего, оттого, как говорил кот Леопольд из мультфильма: «Давайте, ребята, жить дружно»!

— Базара нет, Шмель! Говори, что делать предстоит?

— Шишки с кедров сбивать!

— Я же серьезно! — надулся, как обиженный ребенок, Малой, но без тени агрессии.

— И я серьезно! В тряпье, что принес Серый, две винтовки «СВД». Слыхали о таких?

— «СВД»?

— Ну да, снайперские винтовки. И цинк боевых патронов к ним. Хозяин велел сделать из вас настоящих снайперов.

— А твой хозяин не подумал, что мы можем с этими игрушками уйти в тайгу?

— Во-первых, не мой, а наш хозяин, во-вторых, для чего в тайгу?

— Ну мало ли? Трясти артельщиков, что золото моют…

— Нет, Малой, хозяин не боится этого. Он ничего не боится, на то он и хозяин. Это его все боятся, ибо не прощает он никому и ничего, даже малейшей провинности. А насчет того, о чем ты говорил, Малой, то далеко ли ты уйдешь? В тайге? Не зная ее законов?