Читать книгу - "Цена посвящения - Олег Маркеев"

— Ура! — подпрыгнула Лиза.

Пакетики звонко шлепнулись друг о друга. Потом тот, что перешел во владение Карины, отлетел в корзину для белья. Свой Лиза прижала к груди.

— Ой, радости — полные штаны. — Карина наморщила носик.

Лиза вытряхнула из пакетика синие кружевные комочки.

— А сейчас — стриптиз! — объявила она.

Распустила поясок и смахнула с плеч шелковый халатик. Быстро надела кружевные трусики и лифчик. Грациозно развернулась лицом к зеркалу. Замерла в позе модели из эротического календаря.

— Ну? — спросила она, оглянувшись через плечо.

— Грандиозно! — восхищенно вздохнула Карина. — Такую вещь на такую фигурку отдать не жалко.

— Не подлизывайся. Мы с тобой, как из одной пробирки. — Лиза сменила позу, закинув руку и запустив пальцы в волосы. — Но у меня волос побольше. Только и всего.

Она развернулась, положила руки на бедра, привстала на цыпочки и оглянулась на зеркало.

— Хочу на попку татушку, как у тебя.

— Как у меня не получится. Мне папа делал.

Лиза посмотрела на погрустневшую подругу. Присела на угол стиральной машины.

— Ты его очень любила?

— Больше, чем отчима.

— Кариш, давай без слез.

— А я и не плачу. — Карина провела пальцем под глазами. — Спасибо тебе, Лиз. Дома я бы повесилась. Все родня армянская с утра такой вой подняла, что самой волком завыть захотелось. Хорошо, что ты дома оказалась… Классно мы по магазинам прошвырнулись, да?

— Между прочим, знаешь, сколько денег ухнули? — Лиза округлила глаза. — Немерено!! Почти по полторы «штуки»! Я чеки пересчитала.

— И черт с ними! — отмахнулась Карина. — Не в деньгах счастье. А ты совсем немкой становишься. «Чеки пересчитала»!

— А я всегда все подсчитываю. Еще маленькой сдачу ныкала, научилась. Если мою мамашу не обсчитывать, фиг бы я карманные деньги видела.

Она наклонилась, из брошенного на пол халатика достала пачку «Мор» и зажигалку. Закурила, выпустив дым в потолок.

— Когда мама умерла, я неделю боялась войти в ванну, — начала она другим голосом. — Потом плюнула на все и решила жить. Первым делом прочесала все магазины. Накупала столько, что соседи, наверняка, стуканули в полицию. У немцев это по счету раз! Я решила не палиться, и придумала такую фишку. Наберу ворох шмоток — и часть возвращаю в магазин. Нужное оставлю, а барахло — верну. Нужное оставлю — барахло верну. Соседи подуспокоились. А я тогда демонстративно пошла к психоаналитику жаловаться. Они и успокоились. — Лиза коротко хихикнула. — Психу я такую лапшу навешала! Типа: мама умерла, а меня на покупки пробило. Псих за десять сеансов меня успокоил. Оказалось, у них манией покупательства полстраны страдает. Нахапают от жадности, а потом бзик проходит, они каются и тащат все обратно. Прикинь, стоят магазины, товаром под завязку забитые, а люди из них туда-сюда шмотки таскают. Никакого сбыта, фикция одна.

— Я такое в Париже видела.

— Ну тогда что я распыляюсь? — махнула рукой Лиза.

Карина протянула руку, коснулась мокрыми пальцами ее колена.

— Ну Лиз! Теперь тебя плющит.

— Ай, ерунда! — Лиза вскинула голову. — Мы с тобой живем лучше всех, потому что по полной программе за это заплатили. Не знаю, как ты, а я любой глаза выцарапаю, кто моему наследству позавидует.

— Было бы чему, — фыркнула в воду Карина.

— Ага! Про тебя молчу, возьмем меня. Золотая «Виза», машина, байк, дом в Германии, эта квартирка, — Лиза загибала пальцы, пока они не кончились. — Шмоток любых, косметики — выше крыши. Куда хочу, туда поеду. Хоть завтра. Да за такую жизнь любая ноги раздвинет так, что до ушей лопнет!

— Но ты же никому не давала.

— В том-то и дело. Только теряла! — Лиза стряхнула пепел в раковину. — Ладно, мать, мой голову. Сейчас Глеб приедет.

Карина окунулась с головой. Быстро вынырнула, выплюнув воду.

— А ты так и не сказала, где такого мужика отхватила.

— Разве? — удивилась Лиза.

— Ну что я, вру, что ли!

Лиза затянулась сигаретой.

— В Интернете познакомились.

— Да?

— Два! — передразнила ее Лиза. — Уметь надо. Кстати, что такое «лобо»? У него такой ник[60]был.

Карина закатила глаза к потолку.

— Хомо хомо лобо эст, — произнесла она, подумав. — Человек человеку — волк. Лобо — это волк на латыни.

— М-да? А я, дура, думала, что от «Лобов». А впрочем, какая разница.

— И как он?

— Ты же видела.

— Я не о том.

— А-а! — Лиза гортанно хохотнула. — Животное. В прямом и переносном смысле. Даже страшно иногда становится. Честное слово!

— Так пошли его.

— Ага, разбежалась! — Лиза затянулась, хитро блеснула глазами. — Я тут на днях одного мальчика из приличной еврейской семьи трахнула. Что вылупилась, ну был грех! И знаешь, что я поняла? Глеб, тварь, он, как наркотик. После него… Как бы это сказать? — Лиза пощелкала пальцами, подбирая слова. — Стерильно, что ли… Пресно как-то. Одно слово — наркотик. Только посмотрит своими глазищами, я сразу теку. Противно, а ничего поделать с собой не могу.

Карина ее слушала внимательно, не сводя взгляда с раскрасневшегося лица Лизы.

— Брось его, Лизка, — тихо сказала Карина.

— Не дождетесь. Мое! — Лиза с вызовом посмотрела на Карину. — Своего Максима бросай.

— Он — другой.

— Что-то мне так не показалось. — Лиза закинула ногу на ногу. — Чтобы ты знала, он ко мне клеился. Правда, правда! Когда с похорон его до Москвы подвозила.

Карина поморщилась.

— Ой, только не надо трындеть.

— Клянусь!

Карина легла головой на воду. Сказала в потолок, вода попала в уши, поэтому получилось громче, чем хотелось:

— Если бы приставал, ты бы никогда не призналась.

Лиза что-то сказала, скорчив козью морду. Что сказала, Карина не расслышала, но на всякий случай ответила:

— Сама — звезда!

Лиза вдруг резво спрыгнула со стиральной машины.

Карина вынырнула.

— Что?

— К ночи помянули, он и приперся. — Лиза подхватила с пола халатик.

В прихожей запиликал звонок.

Лиза сунула в пальцы Карине наполовину выкуренную сигарету и выбежала открывать дверь.

* * *

По квартире перемещались два голоса: высокий, вздернутый — Лизы и грудной, с дребезжащей трещинкой — Глеба Лобова. Они ходили друг за другом и говорили, то в унисон, то наперебой, то поодиночке.