Читать книгу - "Русский характер - Сергей Донской"

Валуев провернул колесико кинескопа. На экране возник фотомонтаж: две женские фигуры в полный рост, снятые при разном освещении, с разных дистанций, но подогнанные таким образом, что кадр можно было использовать в качестве головоломки «Найдите 10 отличий на картинках».

Отличий хватало. Левая фигура принадлежала молодой жене Шарко, пропавшей без вести в конце прошлого века. Справа была изображена Татьяна Токарева, живая и здоровая.

«Пока», – уточнил про себя Молотов.

– Телосложение в обоих случаях правильное, – сказал Дружинцев. – Фигура женщины считается пропорциональной, если обхват талии на 24 сантиметра меньше обхвата бедер, объем бедер приблизительно равен объему груди, а окружность талии равна росту в сантиметрах минус 102. Что мы и наблюдаем. – Ручка Дружинцева плавно обрисовала линию бедер Токаревой и устремилась вверх, изобразив на уровне чашечек купальника нечто вроде математического знака бесконечности. – Иными словами, женщина ростом метр семьдесят сложена правильно, если обхват ее талии равен 68 сантиметрам, а груди и бедер – 92.

Молотов, произведший в уме аналогичные арифметические вычисления, скептически хмыкнул:

– Катерина была манекенщицей, и это сразу бросается в глаза. Что касается Токаревой, то она… как бы это выразиться… менее изящна.

– Разница незначительна, – возразил Дружинцев. – В позапрошлом месяце Токарева обратилась в больницу с ОРЗ и была направлена на обследование в кабинет рентгенографии. Разумеется, мы воспользовались этой возможностью, чтобы снять интересующие нас параметры.

– Было бы странно, если бы вы не удосужились это сделать, – проворчал Молотов. – И что за цифры мы имеем?

– Девяносто четыре, семьдесят, девяносто три. – Казалось, числа выскакивали из Дружинцева неудержимо и звонко, как монеты из игрового автомата. – В полном соответствии с естественным увеличением объемов на три миллиметра ежегодно. Примерно так выглядела бы Катерина Шарко в этом возрасте, если бы сошла с подиума. – Ручка описала на экране окружность, условным центром которой послужил пупок Токаревой. – Достаточно сбросить пару килограммов, и получится идеальный вес.

– Семьдесят? – предположил Молотов.

– Шестьдесят восемь половиной, – ответил Дружинцев, питающий пристрастие к абсолютно точным цифрам.

Повинуясь властному жесту генерала, он отвесил дирижерский полупоклон и, оправляя на ходу пиджак, вернулся на место.

– Ну, – заключил Молотов, – внешняя оболочка подходящая. А что насчет внутреннего содержания?

– Как обычно, проблемы, – сказал Швец.

– Серьезные? – насторожился Молотов.

– Преодолимые. При благоприятных обстоятельствах.

– Излагайте, подполковник.

– Слушаюсь. – Прежде чем приступить к докладу, Швец открыл папку и пробежал взглядом по первой странице. – Итак, – произнес он, – сексуальная жизнь претендентки. Активной ее не назовешь, скорее наоборот. Последняя половая связь осуществлялась три года назад, до этого был двухлетний перерыв, дальше снова затишье вплоть до студенческой поры.

– От сессии до сессии живут студенты весело, – изрек Валуев, после чего, пронзенный бешеным взглядом генерала, стушевался, потупился и залепетал какие-то оправдания.

– Выключите свой волшебный фонарь и помалкивайте, майор, – перебил его Молотов. – Вот дойдет до вас очередь, тогда и блеснете красноречием. И советую вам впредь хорошенько взвешивать каждое слово, прежде чем оно будет произнесено. Терпеть не могу пустопорожнюю болтовню. У некоторых превратное представление о студенческой жизни. – Тяжелый генеральский взгляд давал ясно понять, кто скрывается под определением «некоторые». – Большинство из присутствующих здесь офицеров начинали службу в МГИМО, и что же? Они там веселились у себя на факультете? Хохотали до упаду? Сыпали прибаутками? Отнюдь. Будущие контрразведчики учились и работали, работали и учились. Вот так обстояли дела, товарищи. – Произнеся крамольное обращение, Молотов слегка покраснел и, скрывая смущение, направил разговор в изначальное русло. – Что там с сексуальной жизнью Токаревой? Отклонения? Комплексы?