Читать книгу - "Сирийский гамбит. Операция "Мертвая рука" - Александр Полюхов"

– По сообщению Министерства обороны в адрес ЦК, в Баграме вы игнорировали порядок выезда автоколонн с территории авиабазы.

– Там была задержка, вызванная нерасторопностью комендантской службы. Мое сопровождение из спецотряда «Каскада» имело необходимое разрешение и действовало в соответствии с приказами из Москвы. «Каскад» не находится в оперативном управлении командования 40-й армии и напрямую подчиняется руководству КГБ.

– Имеется жалоба микробиолога, который просит наказать вас за жестокое обращение с ним в ходе операции. Его чуть ли не убить пытались.

– Ученый появился неожиданно, – насторожился Алехин, поняв, что того склонили написать кляузу. – Участие гражданского не предусматривалось планом. Вел он себя неосторожно, отказывался выполнять правила поведения в военной зоне. Однако мы предоставили ему возможность действовать по его программе.

– По его словам, вы заставили его принять непонятные таблетки, возможно, отравленные.

– Для профилактики членам группы давали антибиотики. Я их сам пил. Как видите, жив, правда, не скажу, что здоров, – Матвей, как бы невольно, тронул повязку, видневшуюся в открытом воротнике рубашки.

– Нам известно о вашем ранении. Подождите за дверью.

В коридоре наглядная агитация повествовала о роли чекистов в выполнении решений очередного съезда КПСС. Висели материалы о подвигах в годы Великой Отечественной войны и о мирных буднях. И ничего об уничтожении сталинскими органами «антипартийных элементов». Ни слова о том, что все руководители и почти все резиденты советской разведки сгинули тогда совсем рядом – во внутренней тюрьме на Лубянке.

«Времена изменились? – Посмотрим».

Решение вынесли быстро.

– Партком считает возможным не наказывать вас, с учетом ранения. Вместе с тем, отмечает недостаток у вас понимания высоких требований, которые Политбюро и лично Михаил Сергеевич Горбачев предъявляют к офицерам КГБ. В условиях перестройки требуются строжайшее выполнение партийных решений и соблюдение служебной дисциплины, внимательное и заинтересованное отношение к советским гражданам. Учтите это в своей работе по реализации линии КПСС за рубежом.

Оплеванный шпион брел по Лубянке: «В тюрьму не отправили, от загранработы не отстранили, даже выговор не вынесли. Гора (ЦК) велела холму (парткому) родить мышь (устное замечание)?»

У метро Матвей затылком почувствовав чей-то взгляд, обернулся.

– Вам просили передать совет, – произнес молодой мужчина в костюме.

– Давайте. У нас же страна Советов.

– Посетите центральный зал «Детского мира».

– Полезная информация. Пожалуй, зайду.

В универмаге кишела толпа, мечтавшая приобрести коляску, лобзик, школьную форму – хоть что-то. Очереди перекрывали доступ к прилавкам, не позволяя увидеть, чем там торговали. В отделе конструкторов сгрудились подростки. Начальник разведки выглядел среди них дедушкой, выбирающим подарок для внука. В руке держал солидный пакет.

– Добрый вечер, Адмирал.

– Добрый. Как самочувствие, Матвей Александрович?

– Нам-то что, нас палкой не убьешь.

– Точно: Партком палкой и погрозил – ЦеКовские игры. Губы надувают, что афганцев не удалось уморить. У Старика к тебе прямых претензий нет, однако, и поощрения не получишь. Не в обиде?

– Я – туземец, знаком с местными ритуалами. Что дальше?

– Правильный вопрос, важный для страны. Времена наступили подлые: предательства и продажность в партийно-государственной машине СССР не позволяют далее работать в привычном ключе. У нас множатся перебежчики, началось разложение спецслужб. Грядут огромные перемены. Посмотри на Восточную Европу: соцлагерь при смерти. Нашему ведомству надо сжаться, сосредоточиться, отойти от шаблонов. Будешь моим неофициальным представителем по особым вопросам. Готов?

– В принципе, да. Только дьявол прячется в деталях.

– Нам предстоит, не вмешиваясь во внутриполитические дрязги в Союзе, работать в интересах страны, какие бы руководители ни находились у власти. Начинаю подготовку к наихудшему варианту.

– Какому?

– Краху Советского Союза. Понял, почему встречаемся не в моем кабинете, а здесь?

– Вы меня пугаете!

– Вот и те, кто владеет реальной информацией о положении в экономике и обществе, сильно напуганы. Как бы, с перепугу, не натворили бед.

– Сделаю, что смогу. Надо создать запасную резидентуру в Стокгольме?

– Не только в Швеции: я замкну на тебя и коллег в других странах Европы. От меня могут обращаться люди с паролем «Евстархий».

– Понял.

– Завтра улетай. Держи игрушку для сына. Точная копия автомата Калашникова, даже затвор работает. Правда, не стреляет. Удачи!

Выйдя из метро в вечернюю мглу, задумчивый Алехин с пакетом под мышкой шел проулками к дому. Неожиданный ход Адмирала заставлял по-иному взглянуть на будущее страны, службы, семьи.

– Мужик, дай закурить, – нарисовались парни с очевидными намерениями.

– Не курю, – последовал столь же очевидный ответ. Драться не хотелось, физическая форма была никудышной.

– Ишь, наглый фраер. Что в пакете?

– Сувенир из Афгана, – хохотнул разведчик и, выхватив «калашников», передернул затвор. – Кыш отсюда, сявки.

Шпану сдуло в соседний проходняк. «Добрая вещь, – улыбнулся Матвей, – жаль, сыну нельзя отдать – стокгольмские соседи не одобрят. Пожалуй, подарю сувенир знакомому из шведской контрразведки».