Читать книгу - "Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса - Александр Полюхов"

– К сожалению, Матвей Александрович погиб при исполнении служебных обязанностей.

– Горе-то какое! Как же так!

– И еще: он рассказывал, что ваша супруга создает фонд помощи детям с онкологическим заболеваниями. Надо полагать, «Росселитра» будет регулярно вносить вклад, соответствующий размерам холдинга.

– Само собой, Элен давно мечтает о благотворительности, – заверил Красько, настолько ошеломленный благоприятным исходом схватки с Магой и смертью Алехина, что не удержался и добавил, – сколько ж можно на подиумах тухасом вертеть.

И на миг отвлекся, поскольку артисты, столпившись на сцене, грянули: «Широка страна моя родная…». Когда обернулся, Чудова рядом не было.

Горничная встретила у входа в дом, заплаканная.

– Что? – упавший голос Матвея соответствовал его ожиданиям.

– Анна Николаевна который день не может до вас дозвониться, набрала меня… Ксении сделали срочное кесарево сечение, младенец скончался при рождении.

В ту секунду рухнул его мир, в котором только-только вновь появилось место для надежд. Зря казалось, что удалось нащупать брешь в стене боли и отчаянья. Стена вновь окружила, непреодолимая. Вмиг умерла вера в себя и в справедливость на свете. Как тогда сказал падре: «Жизнь и смерть всегда идут рука об руку». Взгляд упал на простенькое стальное кольцо из итальянского монастыря, ставшее исцеляющим амулетом. Сорвал железку и бросил прочь.

Возле пятачка, уже слегка поросшего травой, слуга расстелил брезент, накрыл пледом: «Больше ничего, Матвей Александрович?» Не получив ответа, удалился. Алехин успел принять душ и облачиться в чистую одежду. Через метровый слой земли молча заверил риджбеков: «Спецназ своих не бросает». Достал ПСМ, спрятанный в пне, и прилег. На темном небосклоне звезды, свои, не арабские, указывали путь. И месяц висел серпом, а не плыл лодочкой. Настал час подвести итог.

Победу каждый умеет праздновать, настоящий воин познается в поражении. То, как воспримет неудачу и переживет, если переживет, способно много рассказать о нем. Это лишь шекспировский герой «брал удары и дары судьбы, благодаря за то и за другое». Да, сынишка Красько остался жив, это – заслуга. Степан и Ксения потеряли ребенка, это – вина. Дьявол встал у Матвея на пути и погубил детскую душу, не одну, так другую. Нельзя себя простить, нельзя жить с этим. Иногда, чтобы спасти свою жизнь, ты должен отдать ее. И Алехин начал отдавать, медленно, по минутам снижая активность сердца. Подавляя волей самую выносливую мышцу, что век способна сопротивляться любым невзгодам. Только не желанию человека, решившего уйти в никуда. И не вульгарно застрелиться, хотя пистолет лежит рядом: вдруг мозг не справится с кровеносным мотором.

Сердце сокращалось реже и реже, как бы, украдкой: тук., тук… тук… Мир будто сжался. Покой. Ясность. Бог.

Чудов ругался редко, матом – почти никогда после службы в спецназе КГБ в Афганистане. Сейчас изрыгал ярость.

_ ***** ******, какого *** здесь делаешь? Почему не с Матвеем Александровичем?

– Операция закончилась, он и уехал, – Опер ожидал благодарности за действия в подвале, никак не разноса.

– Куда?

– Не знаю.

_ *****!

Шорох! Лежащий открыл глаза, трава ограничивала обзор. Дождевой червяк стал первым, что показалось в слабеньком предрассветном освещении. Длинный Lumbricus выглядел не менее потерянным, чем проснувшийся в этом мире. Затем в поле зрения попали туфли из хорошей кожи, чистые, если не считать капель росы. «44-й размер, – определил наблюдатель, пытаясь нащупать пистолет, и переместил взгляд вверх, на обладателя обуви. – Кто же еще!»

– Как ты? – спросил Чудов.

– Жив, не сумел умереть, – сумрачно ответил Алехин. – Помоги выйти из дьявольской игры! Отпусти меня!

Игорь поднял ПСМ с пледа.