Читать книгу - "Спецназ в отставку не уходит - Александр Тамоников"

— Есть, товарищ подполковник!

— Свободен!

Офицер замялся. Комбат спросил:

— В чем дело, Кутенко?

— Да деды новоявленные у меня вчера нажрались, устроили духам ночное вождение. Ну, знаете, с полотерами под кроватями.

— Кто именно?

— Да их всего трое. Сержанты Жуков, Батон и Липенко. «Черпаки» жалобу накатали.

— С каких пор твои подчиненные начали жалобы писать?

— Ну, не жалобы, рапорт о том, что старослужащие издеваются над ними, с просьбой принять меры!

— Так принимай!

— А что я могу сделать, если они считают, что находятся под вашей защитой?

Комбат ударил ладонью по столу:

— Какой защитой? Я им устрою защиту! И ты тоже мне, командир! Мало ли чего лепечут пьяные придурки? Не мог отоварить их в каптерке?

— Не мог!

Грабов сплюнул:

— Тьфу, твою мать, слабак! Если бы ты не был нужен мне… ладно! Этих уродов ко мне! Прямо сейчас, пусть дежурный вызовет. Я лично с ними разберусь!

— Понял, товарищ подполковник! Разрешите идти?

— Иди! И смотри, чтобы в лесу все в аккурате было!

— Так точно! Не волнуйтесь.

Появились сержанты. Вошли, спросив разрешения, по одному, как положено доложили о прибытии. Встали в шеренгу вдоль стены.

Комбат, затушив окурок, подошел к ним:

— Ну, что, вояки? Хер на службу положили? Скорый дембель почувствовали? Бормоту жрем? Беспредел во взводе устраиваем.

И резко повысил голос:

— Оборзели, сучары? Приказ на призыв и увольнение вышел, «дедушками» стали, мать вашу! Взводного на… послали? Мной решили прикрыться? Так я вас, уродов, прикрою! Так прикрою, что на всю жизнь запомните. Что молчим? Отвечать! Сержант Жуков!

— Я, товарищ подполковник!

— Головка ты от…! В чем дело?

Жуков замялся:

— Да я, да мы, товарищ подполковник, ничего!

— Ничего? А кто молодых заставил с полотерами под кроватями ночью ползать? Я? Или взводный?

— Никак нет!

— Что «никак нет»? А самогон кто жрать разрешил? Тоже командование, да?

— Никак нет!

— Вот я тебя, Жуков, и спрашиваю, в чем дело?

Вперед выступил сержант Батон:

— Разрешите, я скажу!

— Говори, послушаю!

— Тут такое дело, товарищ подполковник…

Сержант объяснил командиру части, что у него вчера был день рождения, ну и выпили с друзьями в каптерке после отбоя. Тихо выпили и немного. А когда спать пошли, увидели, как молодые втихаря в углу посылку чью-то дерибанят. Сделали замечание. Те огрызнулись. Пришлось проучить. Иначе какая дисциплина во взводе будет? А ведь комбат сам говорил, что порядок на старослужащих. С них за все и спрос. А взводного никто никуда не посылал и комбатом не прикрывался.

Грабову надоело слушать лепет сержантов:

— Хватит! Все с вами ясно! Вы заслужили сурового наказания, но я не стану применять к вам меры взыскания. На этот раз! Однако предупреждаю. Повторится подобное, не обижайтесь. И помните, вам здесь еще полгода, а то дольше еще париться. А за это время вы у меня и парашу языком вылижете, и на дембель чмырями отправитесь. В шинелях на два размера больше, в сапогах-скороходах и старых шапках, а не в мундирах, что вы разукрасили, как клоуны. И без чемоданов, которые я на глазах у всего батальона сожгу. И без водительских прав. Порву к чертовой матери, сдавайте потом экзамены в ГАИ по новой! Ясно?

Сержанты ответили хором:

— Так точно!

Комбат приказал:

— А теперь в подразделение. С молодняком конфликт уладить немедленно, чтобы никаких рапортов. А чтобы не писали кляуз, устройте им жизнь веселую! Не мне вас учить. Но по уставу и, главное, трезвыми и без мордобоя. А если не поймут по-хорошему, то обрабатывать в каптерке по одному и без следов! И чтобы в бане, когда в «черпаки» молодых переводить будете, без излишеств. Чтоб аккуратно все! Вопросы есть? Вопросов нет! Пошли вон!

Сержанты, довольные, что отделались легким испугом, вышли из штаба. Вывод, который они сделали: комбат мужик, а молодые пожалеют, что стуканули о ночных делах взводному. Ой как пожалеют! Кровью ссать, козлы, будут!

Комбат, отпустив сержантов, отправился на обед.

К кафе «Березка» подъехал армейский «УАЗ». Встал в тени старых деревьев запущенного поселкового сквера. Из машины вышел майор Лопухов. Вошел в кафе. Со свету сразу и не сориентировался. Помог Артур:

— Я здесь, Виктор!

Майор, постепенно привыкая к сумраку, направился на голос и присел за столик, где скучал человек Караева, Артур. Из чеченских беженцев, что покинули родные места во время активных боевых действий и поселились на окраине поселка. По легенде, всю его семью уничтожили наемники Хаттаба. В беженцы своего бойца определил Рустам для координации транзита наркотиков.

Лопухов присел за столик:

— Привет!

— Здравствуй! Чего Грабов с перегрузкой тянет?

— Наш «КамАЗ» подойдет после 14.00!

— Но это же потеря времени! А если в запасном районе нашу машину случайные люди заметят? Да сообщат, куда надо? Раньше всегда товар передавался быстро! Или подполковник не понимает, чем рискует?

— Успокойся, Артур! Все будет в порядке.

— Я успокоюсь, кто успокоит курьеров? Они нервничают!

— Да хрен с ними, с твоими курьерами. Условия здесь диктует Грабов. Как он сказал, так и будет. Перегрузят машину в указанное время. Сейчас на складе работает взвод. Как уйдет на обед, все провернем.

Артур выругался по-чеченски:

— Грабов знал, что должен прийти товар. Почему не подготовил встречу?

Лопухов усмехнулся:

— А ты это у него самого спроси!

— Спрашивал! От прямого вопроса подполковник ушел, сказал, ты все решишь!

— Вот видишь. Все нормально! А вообще, Граб просил передать тебе, чтобы знал свое место. Ты пешка, а пешками в большой игре часто жертвуют. Так что норов свой оставь при себе. И не зли Грабова. Он стал опасен!

— Но что мне людям в лесу сказать?

— Ничего! Они же назад не поедут? Не поедут! А в два с копейками подойдет наша машина.

— Вы хоть охрану какую в свой район отправили бы.

— Ага, оцепили бы лес! Короче, сиди здесь и жди сигнала. Как груз определим на склад, ты узнаешь об этом! И не дергайся! Я поехал. До встречи!

В 15.10 Артур получил сообщение, что товар доставлен на склад. Чеченец ушел из кафе, направившись домой к своей любовнице, с которой сошелся месяц назад. Об окончании первого этапа транзита Артуру сообщил Лопухов: